Проект "Большой американский разрез: из Чикаго в Сан-Франциско сквозь 12 соединенных штатов".
"Свободу Леонарду Пелтиеру". Эти слова, родом из детства, неожиданно всплывают там, где их меньше всего ждешь - в городе бобос - bourgois bohemians - Санта-Фе. Но я же в исконно индейских краях все-таки. Поэтому иду в музей современного искусства индейцев. Сквозная тема выставки: «Пробудите меня от американской мечты!».
Вот портрет героя индейского протестного движения - Леонарда Пелтиера, за освобождение которого мы устраивали открытые уроки в 64-й школе... сколько лет назад это было. А Леонард Пелтиер, рассказывает мне куратор выставки Нэнси, по-прежнему томится в застенке, "и Трамп его вряд ли помилует», печально или ехидно добавляет она. Пелтиер убил агента ФБР, напоминает мне Нэнси, то ли уголовное было дело, то ли политическое, заказное…
Видя мой интерес, Нэнси подводит меня к мало примечательному портрету активистки-индеанки, которая получила какой-то высокий орден из рук Барака Обамы… но не в картине дело, а в том, что она – кисти Леонарда Пелтиера. Того самого! Который в застенке. "Он нарисовал этот портрет сидя в тюрьме, - рассказывает Нэнси. - Не будучи художником. Рисовал с фотокарточки, получая инструкции по телефону от профессионального художника-индейца из Санта-Фе». Нэнси рассказывает нейтрально, не занимая ничьей стороны.
Спрашиваю ее, что значит сегодня быть индейцем-художником. "Это модно. А в Санта-Фе это еще и хорошие деньги. Искусство индейцев хорошо продается. Поэтому некоторые белые художники стали выдавать себя за индейцев, чтобы их картины или скульптуры лучше продавались", - отвечает Нэнси. "Понятное дело, индейцев такой поворот дела в конце концов достал", - после паузы добавляет она.